Синий щенок тоже посмотрел на драддигона: тот уже пришёл в себя и открыл глаза, но, судя по потемневшему цвету покровов и едва вздымающейся груди, отогреется и окончательно придёт в норму он в течение часа-полутора. В ответ на твоё откровение риолу кивнул и опустил взгляд в пол, задумавшись о чём-то своём: история с тем, что огонь отобрал у вас самое дорогое, с одной стороны могла сблизить, с другой — ещё больше отдалить, ведь глядя друг на друга, вы каждый раз будете вспоминать о событиях прошлого и сыпать соль на открывшиеся вновь раны.
Тень, отброшенная воспитанником додзё на каменистую стену, выглядела намного выше и крупнее самого шакала. Багровыми глазами тот зацепился за неё и вздохнул. Возможно, когда он вырастет и станет лукарио, все эти страхи сами по себе исчезнут? Если он станет лукарио — как известно, для эволюции требовалось чувствовать себя как никогда счастливым.
А сможет ли он стать счастливым в принципе с грузом пережитого?
Отогнав гнетущие мысли, покемон попытался сосредоточиться на делах текущих, которые не требовали отлагательств. Риолу сделал глубокий вдох, закрыл глаза и выставил вперёд раскрытую левую ладонь, среди множества огней жизни пещерных обитателей пытаясь нащупать ниточку, ведущую к тому самому, родному, тёплому и безопасному — Мустарду.
Боевой медленно зашагал вперёд, направился за ним и ты. После пары минут петляния по сырым тёмным лабиринтам... вы встретились с Мустардом, кабфу и парой его студентов, которые тоже всё это время вас искали. Серый медвежонок, едва только увидел найденного товарища, кинулся его обнимать; сам же учитель как-то странно улыбнулся чему-то в своей голове и спросил:
— Всё в порядке? Вы не пострадали? Остальные уже закончили испытание с крастлами и готовы перейти к следующему... Вы в деле?
Сам замкнутый щенок, стеснительно краснея в объятиях куда более открытого кабфу, утвердительно прорычал.