Увы, но тому неприятелю, что сейчас пришёл к отцу, Юи не мог дать отпор...
Распахнув двери, он увидел лишь три знакомых лица - никаких вооруженных бандитов, никого постороннего.
Первое - это сенешаль Атаро, давний слуга отца, переживший с ним и войну, и семейные истории, и переезд ("Ссылку!!!" - по словам Генерала). Мужчина поднял глаза (почему тоже такие устало-впавшие, грустные???) от свитка пергамента, текст в котором ещё не дописал.
Второе - сестра Эйка, сидящая на краешке родительской кровати. Рядом с ней золочёная плошка с водой и тряпки, одну из которых она сейчас отжимала, добротно орошая всё вокруг брызгами.
И, наконец, сам генерал Матаро Асакаре.
Он полулежал в кровати, укрытый одеялом, опёршись на несколько подушек. Лицо неестественно багрового цвета, но реакция всё ещё та - бойцовская, наработанная за годы военных походов. Взгляд Асакаре впился в младшего, но почти тут же потерял и блеск, и интерес. Лицо исказилось болью (скорее душевной, нежели телесной, но куда Юи было разобрать в его возрасте и нынешнем состоянии такие тонкости), и он с некой яростью поглядел на жену.
- Даже в такой час своевольничаешь? Что с тобой такое, женщина?! Я просил привести сына! - Генерал закашлялся. Пришлось подождать с полминуты пока приступ пройдёт. - Наследника, если так не ясно!! Где Тецуя??!
- За ним было послано сразу после Вашего приказа, сир... - повесив голову, тихо пробормотала женщина, не смея поднять глаз. Она правда не знала, где это носит слугу и старшего. Лишь уверенная в том, что поручение будет выполнено, она сама пошла позвать Юичи. Но кого это волновало? Матаро ничего не сказал, но отвесил жене тяжёлый недовольный взгляд, который, она хоть и не видела, так как так и не подняла головы, но чувствовала жаром по всему своему тонкому телу.
Тут в разговор вклинилась Эйка (*на самом деле почти сразу после слов матери или даже отчасти одновременно с ней. но, простим необходимость линейного повествования при письменном описании (* - примечание Асаи, историка)):
- Те-цуя, Те-цуя.. - пробормотала сквозь зубы она, шлёпая на лоб отцу тряпку. - Зачем он Вам, отче? Поглядите, я с Вами! Забочусь о Вас. И всегда заботилась! Разве Вы не думаете, что дела Удела в наших с мамой руках будут в большей надёжности, чем у этого повесы Тецуи?
Матаро вдруг улыбнулся, как только он умел - половиной лица и уголком рта (вторая половина осталась нахмуренно-серьёзной), похлопал дочь по руке.
- Ты - милое создание. Лучшее, что смогла родить кровь Асакаре и безродной крестьянки! - слабая улыбка. Затем вновь непоколебимость, серьёзность, - Но, поверь мне, женщин не стоит подпускать к управлению. Будь хорошей женой, слушайся мужа, и тогда разделишь с ним и долг, и статус, славу и почёт.
Эйка поджала губу, но не сдалась. Поправив компресс, начала массировать отцу виски.
- Вот увидите, отче, разбозарит наш Тецуя всё Ваше добро, наследство, титул и славное имя! Вы ведь слышали, как мадмуазель Тетуо два месяца назад о нём говорила после посещения нашего замка? Какой стыд! Тецуя только на войне хорош! А вести себя в свете не умеет!
Лицо генерала снова закеменело в его обычной строгой манере.
- Этот мелкий недочёт мы уже обговорили.
- Но...
- Хватит, Эйка! Тецуя станет наследником, и точка!
В комнате повисло напряжённое молчание. Сколь многое в нём сплелось! И:
- нотки обиды и возмущения от сестры Юи, которая даже перестала промакивать лоб отца тряпочкой и отодвинулась от него;
- нотки ярости и непоколебимости в своем решении у Генерала Асакаре;
- нотки чувства вины и горя Харуми;
- нотки печали и усталости сенешаля;
- а ещё нотки Юи. Но какие?..
Сообщение отредактировал Tuku: 27 Май 2022 - 04:05
